Милостивой мой государь, граф Александр Романович.
Всякая моя строка к вашему сиятельству не долженствовала бы заключать в себе ничего инаго, как изъявление чувствительнейшей благодарности. С получения милостиваго в Новегороде указа, снявшаго с меня оковы, благодеяния ваши не престают мне преследовать, и если бы не несносная сердцу моему печаль разлучения моего от детей моих не была толико отяготительна, то верьте, что опричь сего мне кажется, что я нахожусь в обыкновенноем каком либо путешествии. Вот чем я обязан вашему сиятельству. Сердце чувствует таковое благодеяние во всем его пространстве. Простите, если речь моя не обильна на изъявление моего чувствования. В доказательство, что снисходительное обхождение начальников губерний, чрез которыя я проезжал, имело благое действие на мою душу, я скажу вашему сиятельству, что разум мой может иногда заниматься упражнением. Когда я стою на ночлеге, то могу читать; когда еду, стараюсь замечать положение долин, буераков, гор, рек; учусь в самом деле тому, что иногда читал о истории земли; песок, глина, камень, все привлекает мое внимание. Не поверите, может быть, что я, с восхищением, переехав Оку, вскарабкался на крутую гору и увидел в разселинах оной следы морских раковин! Не почтите, ваше сиятельство, сие каким либо хвастовством; я выхватить стараюся, по часту бесплодно, из челюстей скорби спокойную хотя минуту, и если не могу утешаться чем либо существенным, то стараюся заняться безделкою.
Но что может рассудок над чувствованием? Я по себе теперь вижу, что разум идет чувствованиям в след, или ничто иное есть, как они; по системе Гельвециевой, вертится он около одной мысли, и все мое умствование, вся философия исчезают, когда вспоминаю о моих детях. Призрите их, милостивой государь; если милости ваши обращалися и ныне еще не престают изливаться на несчастнаго их отца, не лишите их таковых же, наставьте, накажите. Я чувствую, что, лишась своего отца, они лишаются и многаго чего, о чем бы и мыслить я не мог. Избавьте их худаго примера, которой на будущее их житье может дурное иметь действие. Большия мои дети, если ваше сиятельство изволите их вопросить наедине, могут уже сказать, что сообщество с братом моим Петром Николаевичем для них вредно. Я пред чувствительною душею изливаю мою печаль и для того не убоялся. Еще возобновляю мою просьбу к вашему сиятельству о неоставлении той, которая заступает при моих детях место матери.
Имею честь быть с истинным и глубочайшим почтением и чувствительнейшею благодарностью вашего сиятельства, милостивого государя моего, покорнейший слуга
Permettez que je fasse une prière impudente, c'est si votre excellence le voudra bien de me faire tenir un thermomètre et un baromètre à mercure, l'un pour faire des observations météorologiques, l'autre pour mesurer les hauteurs. On prétend que le terrain d'Irkoutsk est si élevé, que la colonne d'air ne pesant plus sur un baromètre ordinaire, il ne ferait plus ses fonctions. Il serait intéressant de savoir pour moi, à quelle hauteur du baromètre est le niveau du golfe de Finlande. Je me paye peut-être de chimères sur mon train de vie futurel; que sais-je à quoi je serai réduit!
Разрешите мне, ваше сиятельство, обратиться к вам с бессовестной просьбой, соблаговолить снабдить меня термометром и ртутным барометром; первый для того, чтобы делать метеорологические наблюдения, второй – для измерения высот. Говорят, что Иркутск расположен так высоко, что давление воздуха недостаточно для действия обычного барометра. Мне было бы интересно узнать, на какой барометрической высоте находится уровень Финского залива. Я, может быть, занимаюсь пустыми мечтами относительно моего будущего образа жизни; разве я знаю в каких условиях я буду находиться!