А.Н. Радищев в Таре в 1790-е годы
К концу XVIII века на территории Омского Прииртышья Московско-Сибирский тракт имел два маршрута: южный («новый») и северный («старый»). Новый маршрут именовался Купеческим (Коммерческим) трактом и использовался для перевозки торговых грузов, перемещения вольных переселенцев и воинских команд; старый, называемый также Казенным (Почтовым) трактом, был почтовой дорогой и путем следования ссыльных (подробнее о дорожной сети в этом регионе во второй трети XVIII – начале XIX веков см. [1, с. 69-86]). Будучи ссыльным, А.Н. Радищев ехал северным маршрутом и поэтому побывал проездом в Таре.
План Тары (1775 г.)
После Указа Екатерины II от 25 июля 1763 года «О сделании всем городам, их строениям и улицам специальных планов по каждой губернии особо» в Сибири началась работа по составлению новых планов – «на регулярной основе». В 1768 году преподаватели и ученики Тобольской геодезической школы создали планы застройки Тобольска, Тары и Тюмени. После их изучения «Комиссией для устройства городов» в 1775 году Екатериной II «высочайше» были конфирмованы (утверждены) планы Тюмени и Тары.
Новая планировка города Тары представляла собой неправильный многоугольник в нагорной части и примыкавший к нему в подгорье дополнительный слободской порядок, сформировавшийся еще в XVII веке. Участки кварталов получили прямоугольную форму, хотя улица Мостовая в подгорной части города (на плане – вдоль впадающей в Иртыш реки Аркарки) сохранила свой характерный изгиб. Принципы регулярного градостроительства, примененные в Таре, привели к упорядочению и лучшей организации городского пространства.
Использовано изображение из статьи А.Н. Гуменюк, И.В. Ляликова «Градостроительное развитие города Тары в XVIII–XIX вв.» (Омский научный вестник, 2013, № 5, с. 242; URL: https://cyberleninka.ru/article/n/gradostroitelnoe-razvitie-goroda-tary-v-xviii-xix-vv). Оригинал хранится в фонде Российского государственного исторического архива.
Точная дата прибытия писателя в Тару в его путевых заметках не указана, однако на основании сведений о времени отъезда из Тобольска, общей протяженности маршрута и расстоянии, которое проезжающий по тракту в это время года мог преодолеть за день, можно предполагать, что Радищев с семьей добрался туда не позднее 7 августа 1791 года [2, с. 185].
Собственно Таре, где писатель пробыл около двух дней, в «Записках путешествия в Сибирь» посвящено всего несколько строк, отмечающих особенности ее расположения («Город Тара стоит половина на пригорке, половина внизу, примкнув одним углом к Иртышу») и экономической жизни («В Таре промышляют кожевенным мастерством, кузнечным. Торгуют салом в Петербург, на линию <т.е. в крепости, защищающие русские земли от набегов кочевников>, с киргизами <казахами>») [3, с. 361].
Однако характеристика Тарского уезда в целом содержит и другие интересные наблюдения Радищева. В частности, он пишет: «Здесь везде, как и в Таре, все почти раскольники. <…> Во многих селениях живут стрельцы и конфедераты» [Там же]. Эти замечания ссыльного писателя обнаруживают его особый интерес к преследуемым за религиозные и политические убеждения. Знакомство с судьбой таких людей позволяло самому Радищеву не впасть в уныние перед лицом суровых испытаний и в некоторой степени даже воодушевляло на активную деятельность.
Тарский бунт (миниатюра неизвестного художника)
Рисунок, изображающий четвертование руководителя Тарского бунта полковника Немчинова, был обнаружен известным отечественным историком, академиком Николаем Николаевичем Покровским (1930-2013) в рукописи XIX века из фонда Тарской канцелярии розыскных дел в Российском государственном архиве древних актов. Результатом многолетних архивных исследований ученого стала работа «Книжные реестры Тарского бунта 1722 года», которая была включена в книгу «Путешествие за редкими книгами», выдержавшую три издания (в 1984, 1988, 2005 гг.), и в различные сборники научных трудов.
Использовано изображение из кн. 16 альманаха «Тобольск и вся Сибирь (Тобольск, 2014, с. 133).
Безусловно, писателю была известна история жесточайшего подавления Тарского бунта 1722 года, когда восставших против Петра I тарчан-раскольников массово казнили и отправляли на вечную каторгу (подробнее см. [4]), так что сохранение в регионе старообрядчества было для него, по-видимому, своеобразным знаком непоколебимости веры. Несколько иной смысл несет упоминание о ссыльных участниках Барской конфедерации 1768 года, боровшихся за независимость Речи Посполитой и потерпевших поражение, однако сумевших успешно укорениться в Сибири (подробнее см. [5]).
На обратном пути из Илимска весной 1797 года Радищев пробыл в Таре уже гораздо дольше: в связи с болезнью Е.В. Рубановской (см. [6, с. 86]) ему пришлось задержаться в городе почти на две недели (согласно дневнику, с 14 по 27 марта [7]).
В этот свой визит писатель имел возможность ближе познакомиться с жителями города и его гостями – не только лечившим Рубановскую штаб-лекарем Козловским и ссыльным поляком Охотским (по поводу освобождения которого Радищев, вероятно, ходатайствовал [2, с. 235]), но и с тарским комендантом Зеленовым и бывшим в то время в городе проездом поручиком Ловцовым.
Так, 14 марта 1797 года Радищев пишет в своем дневнике: «Приезжал комендант Зеленов. Имеет некоторые знания» [Там же]. Эта краткая характеристика современному читателю кажется несколько снисходительной, однако на деле является весьма лестной. Радищев, конечно, не мог не оценить разносторонней образованности и полезных умений тарского градоначальника, который был человеком без преувеличения незаурядным.
По немногим имеющимся данным, секунд-майор Иван (Яков) Ильич Зеленов (Зеленой) происходил из дворян Псковской губернии. На военную службу поступил в 1754 году; в 1759 году после ареста по доносу работал в походной чертежной мастерской командующего артиллерией и инженерного корпуса генерал-фельдмаршала П.И. Шувалова. В 1762 году Зеленов был освобожден и уехал в Сибирь, где долгое время служил в Омске, нередко исполняя должность коменданта. Он участвовал в проектировании крепостей Колывано-Воскресенской линии и второй Омской крепости, командовал 2-м Омским батальоном, а в 1782 году составил «Топографическое описание города Омска Тобольского наместничества» [8, с. 92-93].
После кончины 19 января 1792 года коменданта Тары майора Е.И. Баженова (с которым А.Н. Радищев, возможно, встречался в Таре по дороге в ссылку) Зеленов получил назначение на его место, которое и занимал следующие полтора десятка лет [8, с. 93]; с 1792 по 1802 год являлся смотрителем Тарского малого народного училища, присутствовал при испытаниях учеников [9, с. 51, 57].
Без сомнения, для Радищева, живо интересовавшегося военным и инженерным делом, геодезией и картографией, вопросами городского администрирования и организации обучения, человек с подобным опытом деятельности был любопытнейшим собеседником.
Зимовка русской делегации в Нэмуро (рисунок неизвестного художника XIX в.)
На рисунке изображены участники первой русской дипломатической миссии в Японию (справа налево: глава делегации поручик Адам Кириллович Лаксман; купец Влас Никифорович Бабиков; неизвестный; прапорщик Василий Федорович Ловцов; неизвестный; японский купец Дайкокуя Кодаю; переводчик сержант Егор Иванович Туголуков, матрос).
Инициатором миссии был естествоиспытатель К.Г. Лаксман, обратившийся к императрице Екатерине II с прошением о возвращении на родину японцев, десять лет назад оказавшихся в России после кораблекрушения, и представивший проект установления торговых отношений с Японией. После указа Екатерины II была сформирована делегация в составе 42 человек (включая трех японцев). Руководство экспедицией было возложено на поручика А.К. Лаксмана, сына К.Г. Лаксмана. 9 октября 1792 года галиот «Святая Екатерина», ведомый штурманом В.Ф. Ловцовым, прибыл в залив Нэмуро у острова Хоккайдо. Здесь экспедиция осталась на зимовку, во время которой русских неоднократно посещали японские чиновники. Во время зимовки Адам Лаксман вел дневник, где описал быт и традиции коренных жителей острова, айнов и японцев, собрал коллекции образцов местной флоры и фауны.
После восьми месяцев ожидания, в начале июля 1793 года, миссия по разрешению японского правительства прибыла в г. Хакодатэ и передала двух японцев (один умер в Нэмуро) японским властям. Затем А.К. Лаксман, В.Ф. Ловцов, переводчик Е.И. Туголуков и еще девять членов экспедиции были препровождены в столицу острова г. Мацумаэ для официальной встречи. В результате переговоров 23 июля 1793 года А.К. Лаксману было выдано разрешение на заход одного русского судна в Нагасаки. Этот документ явился юридическим основанием для отправки в Японию последующих русских посольств. 8 сентября 1793 года экспедиция вернулась в Охотск. А.К. Лаксман по указу императрицы получил чин капитана, В.Ф. Ловцов – чин поручика с отставкой от службы и назначенным жалованьем.
Оригинал рисунка хранится в фонде библиотеки Университета Васэда (Токио, Япония). Использована электронная копия изображения, размещенная на сайте Университета Васэда (URL: http://www.wul.waseda.ac.jp/kotenseki/html/ri05/ri05_09317/).
22 марта Радищев отмечает в путевых записках еще одно знаменательное для него событие – встречу с поручиком Ловцовым, который за несколько лет до этого побывал в ранее закрытой для русских Японии.
Штурман Василий Михайлович (в некоторых источниках – Григорий Федорович) Ловцов окончил Иркутскую навигационную школу, участвовал во многих исследованиях на Дальнем Востоке. Он был командиром галиота «Святая Екатерина», на котором в сентябре 1792 года по указу императрицы Екатерины II в Японию для установления торговых отношений была отправлена миссия, возглавляемая Адамом Лаксманом [10, с. 9].
Вероятно, Ловцов рассказал Радищеву о своем путешествии во всех подробностях. Среди инициаторов экспедиции у них были общие знакомые: ученый-натуралист академик Эрик (Кирилл) Густавович Лаксман (отец руководителя миссии) и прозванный «русским Колумбом» купец и исследователь новых территорий Григорий Иванович Шелихов (Шелехов). С Лаксманом-старшим писатель состоял в переписке [11, c. 609], а с Шелиховым встречался в ноябре 1791 года в Иркутске и, вероятно, впервые узнал от него о готовящейся поездке русской делегации в Японию. Оба первооткрывателя к моменту встречи Радищева с Ловцовым умерли; писатель и мореплаватель наверняка вспомнили этих выдающихся людей добрым словом.
Тара. Дом, в котором останавливался А.Н. Радищев (фото 1970-х гг.)
В этом одноэтажном деревянном доме по ул. Избышева, 9, согласно легенде, в 1791 и 1797 году останавливался А.Н. Радищев. В XVIII веке улица была безымянной. С начала XIX века до 1920 года она фигурирует в источниках как Пятницкий переулок (это название связано с тем, что в ее торце, на Базарной площади, находилась каменная Пятницкая церковь, строительство которой началось как раз во время первого посещения Тары А.Н. Радищевым, а закончилось лишь в 1825 году). Являлся ли этот дом постоялым двором Носкова, или же предание о пребывании в нем А.Н. Радищева является альтернативным вариантом тарских эпизодов истории путешествия писателя в Илимск и обратно, установить не представляется возможным. В конце 1990-х дом, во все времена использовавшийся как жилое помещение, был снесен; сейчас эта территория пустует.
Использована электронная копия фотографии, размещенная на сайте «ТараГород» (URL: http://taragorod.ru/photo/starinnye_fotografii_gravjury_karty/fotografii_sovetskogo_vremeni/ulica_izbysheva_pjatnickij_pereulok/42-0-1994). Оригинал хранится в фонде Тарского историко-краеведческого музея.
Несмотря на то, что место тарских встреч Радищева ни в каких документах не зафиксировано, существует предположение, что это был постоялый двор некоего Носкова, где писатель останавливался и по дороге в Илимск, и на обратном пути (эта версия, в частности, использована в романе А.А. Шмакова «Петербургский изгнанник» [12; 13], в котором Носков представлен как ссыльный участник Пугачевского восстания, на поселении остепенившийся и занявшийся «мирным делом»: пчеловодством, землепашеством и временным размещением путешествующих [11, с. 37]).
После недели пребывания семьи писателя в Таре в марте 1797 года состояние Рубановской ухудшилось, так что она даже пожелала собороваться («21-е. Исповедывалась. <…> Причастье принесли из церкви. Соборование маслом» [7]), а еще через пять дней Радищев сделал последнюю тарскую запись в своем дневнике: «Пробыв в Таре доле, нежели бы желание наше было, мы выехали 27 числа в половине дня» [Там же]. Он торопился в Тобольск, где надеялся найти более опытных лекарей и рассчитывал подлечить больную.
Тарчане же еще долго вспоминали посещение возвращающегося из ссылки писателя; вот что пишет об этом поэт и переводчик Иван Мартынович Борн, в 1799 году побывавший в Таре проездом из Санкт-Петербурга в Иркутск: «<…> остановился я в том доме, где он <Радищев> прожил неделю, и хозяин не мог нахвалиться его добродушием, его ласковостию. Такова сила ума и добродетели!» [14, с. 189]. Впоследствии человеколюбие Радищева, его поразительные душевные качества отмечали в своих воспоминаниях многие известные писатели, государственные и общественные деятели России.
Источники
- Матвеев, А.В. История сухопутных путей сообщения Омского Прииртышья (Средневековье – Новое время) / А.В. Матвеев ; [отв. ред. : С.С. Тихонов, Н.А. Томилов]. – Омск : Наука, 2014. – 265, [1] с. : ил.
- Татаринцев, А.Г. Радищев в Сибири / А.Г. Татаринцев. – М. : Современник, 1977. – 269 с. : портр.
- Радищев, А.Н. Записки путешествия в Сибирь. 30 июля / А.Н. Радищев // Полное собрание сочинений : в 2 т. / А.Н. Радищев ; под ред. А.К. Бороздина, И.И. Лапшина, П.Е. Щеголева. – СПб., 1909. – Т. 2. – С. 361.
- Покровский, Н.Н. Книжные реестры Тарского бунта 1722 г. / Н.Н. Покровский // Покровский, Н.Н. Путешествие за редкими книгами / Н.Н. Покровский. – 3-е изд., доп. и перераб. / вступ. ст. Д.С. Лихачева. – Новосибирск: Сова, 2005. – Гл. 5. – С. 121-154 : ил.
- Крих, А.А. Пленные барские конфедераты на поселении в Таре (последняя треть XVIII века) / А.А. Крих // История и культура городов России: от традиции к модернизации : материалы Всерос. науч. конгресса, посвящ. 290-летию Омска (Омск, 12-14 октября 2006 г.). – Омск, 2006. – С. 79-82.
- Биография А.Н. Радищева, написанная его сыновьями [Н.А. и П.А. Радищевыми] / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом) ; подгот. текста, ст. и примеч. Д.С. Бабкина. – М. ; Л. : Изд-во Акад. наук СССР, 1959. – 132 с., 1 л. портр.
- Радищев, А.Н. Дневник путешествия из Сибири. 14, 15 марта / А.Н. Радищев // Полное собрание сочинений : в 2 т. / А.Н. Радищев ; под ред. А.К. Бороздина, И.И. Лапшина, П.Е. Щеголева. – СПб., 1909. – Т. 2. – С. 376.
- Лосунов, А. Омск и Тара. Скрещение судеб и деяний / Александр Лосунов // Тобольск и вся Сибирь : альманах. Кн. 16 : Тара / [сост.: Ю.П. Перминов, П.А. Брычков, С.А. Алферов ; ред. совет: Ю.С. Осипов (пред.) и др.]. – Тобольск, 2014. – С. 83-98 : ил.
- Школа Тобольской губернии в XVIII – начале XX вв. : хрестоматия / [сост. Н.И. Загороднюк, Г.К. Скачкова ; ред. Ю.П. Прибыльский]. – Тюмень : Вектор Бук, 2001. – 223 с., [16] л. ил., портр., фото.
- Хисамутдинов, А.А. Русская Япония / А.А. Хисамутдинов. – М. : Вече, 2010. – 399 с. : ил. – (Русские за границей).
- [Бабкин, Д.С.]. Примечания. Письма / [Д.С. Бабкин] // Радищев, А.Н. Полное собрание сочинений : в 3 т. / А.Н. Радищев ; под ред. Н.К. Пиксанова [и др.] ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). – М. ; Л., 1952. – Т. 3. – С. 604-657.
- Шмаков, А.А. Путешественник поневоле / А.А. Шмаков // Петербургский изгнанник : ист. роман / А.А. Шмаков. – Новосибирск, 1951. – Кн. 1, гл. 5. – С. 37-48.
- Шмаков, А.А. Отъезд из Илимска / А.А. Шмаков // Петербургский изгнанник : ист. роман / А.А. Шмаков. – Новосибирск, 1953. – Кн. 2, гл. 6. – С. 56-67.
- Борн, И.М. На смерть Радищева / И.М. Борн // Поэты-радищевцы / вступ. ст., биогр. справки, сост. и подгот. текста П.А. Орлова ; примеч. П.А. Орлова и Г.А. Лихоткина. – Л., 1979. – С. 187-189. – (Библиотека поэта. Большая серия).
